Пусть боль станет любовью
14.02.2018
Что общего у Дня Святого Валентина и благотворительности? На первый взгляд - ничего
День Святого Валентина – это сердечки из плюша, это коробки шоколада с поцелуйчиками на упаковке, это бриллианты в бархатных коробочках и самые прозаичные колечки, вытащенные из кармана джинсов. В общем, это сахар и сопли, болливуд, где-мой-носовой-платок, они жили долго и счастливо и умерли в один день. Это любовь, когда все хорошо. И – шампанского в студию!..
Так каким боком тут может встать благотворительная помощь?
Ведь все эти странные люди, оформляющие ежемесячный платеж в пользу какого-нибудь фонда, после рабочего дня в офисе переодевающиеся в белые халаты и волонтерящие где-нибудь в замкадышной больничке, все эти чулпан хаматовы, девушки с аккордеонами в домах престарелых, засекреченные доноры костного мозга и вовсе безликие сдавальцы донорской крови, вся эта суета со срочными сборами, все эти лысые дети и мамы с синяками под глазами, все эти чужие диагнозы, портящие настроение, да и вообще вся эта благотворительная печаль не имеет ничего общего с праздником. Плюшевые сердечки нельзя в стерильные боксы, где неделями, за стеклом, живут дети после трансплантации костного мозга – одинокие, как стручки гороха, которые космонавт Гречко выращивал в невесомости космоса. Шоколадом не утешишь родственников подопечных благотворительных фондов, а фраза про “умерли в один день” в контексте наших сюжетов как-то вообще режет глаз. Так что же у нас общего с днем Святого Валентина?
Общего у нас, конечно, - любовь. Но не та, которую мы застали в самый, казалось бы, яркий ее момент, когда она горит бенгальской свечкой: он встает на колени, ее имя присваивается сверхновой, под занавес - кинотеатр под открытым небом и долгий поцелуй под Нину Симон… Но мы-то с вами знаем, что самое интересное в каждой истории начинается – да, после титров. Когда погасли вспышки на солнце, отыграли свои партии гормоны, а голливудские сценаристы переключились на что-нибудь злободневное. И вот тут… Вот тут и начинает мерцать, разгораться тоненьким фитильком другая любовь. Скинувшая плюшевое манто и переодевшаяся в рубище будней.
Любовь, когда не все хорошо.
Любовь, проверенная болью.
Жизнь – это боль, рано или поздно, всегда и везде. Нельзя прожить ее в салоне кабриолета.
Эта любовь может пахнуть антисептиком, корчиться на койке, срывать с себя в отчаянии бинты и зло швыряться ампулами, горько плакать на плече и отчаянно вместе молиться, кричать на весь мир о себе и желании себя продлевать, жить, быть – вместе, несмотря ни на что. Ни на рак, ни на генетические мутации, ни на последствия травм, ни даже на безденежье, которое почему-то всегда идет рядом, непрошенным свидетелем бракосочетания с горем. И не важно, кто ваш любимый – новорожденный с прозрачными линиями на подушечках крохотных пальцев, муж-сто-лет-замужем-сидели-за-одной-партой или старенькая, в беспамятстве родственница. Нет ни плюша, ни оркестра, а в сердце страшно тоненьким голосом, таким, как пела в детстве мама, поет любовь.
Разделенная со странными людьми, которым чужая любовь – почему-то не все равно.
Ведь любой подопечный любого фонда – это и еще чей-то самый любимый на свете человек.
Да, это не та любовь, которая держится за ручки на людях и набирает вслепую выученный наизусть номер после второго бокала мартини. Это та, которая долготерпит и милосердствует.
И никогда не перестает.
Даже когда завяли все букеты, а мишки Тедди уехали на гаражную распродажу. Даже когда люди уже перестают и тела их сдаются… А она, такая любовь, – нет.
А значит, все-таки день Святого Валентина – это про нас, про нас всех – в прошлом или в будущем. И про кого-то – в настоящем. А значит – выпьем за любовь!
Пусть боль станет любовью.
Шампанского!
добавить в избранное
сделать стартовой
