Артема скрутил сколиоз. Ни нагнуться, ни сесть, ни жить без разливающейся вдоль позвоночника боли стало невозможно. УЗИ показало: одно легкое сжато и переместилось внутри грудной клетки, поэтому у Артема усиливается одышка. Еще немного – и смещаться начнет сердце. Нужно распрямить позвоночник металлическим имплантом, тогда все будет как раньше. Артем сможет вернуться к прежней жизни – заниматься спортом, выбираться на природу и ходить в походы с семьёй.
Олеся поняла, что дела совсем плохи, когда им с мужем пришлось снять с петель старую деревянную дверь и положить ее на каркас Теминой кровати – вместо матраса. Поверх досок она постелила одеялко, простынку и села. Твердо и неудобно, как на камне. Неужели ее сын теперь так будет спать!
Врачи сказали, иначе нельзя. Да Артем к тому времени уже и в ванной не мог лежать, и на обычном матрасе мучился. Спину скрутил сколиоз. Ни нагнуться, ни сесть, ни жить без разливающейся вдоль позвоночника боли стало невозможно. А потом УЗИ показало: одно легкое сжато и переместилось внутри грудной клетки, поэтому у Артема усиливается одышка. Еще немного – и смещаться начнет сердце. Нужно распрямить позвоночник металлическим имплантом, тогда все будет как раньше. Артем даже спортом сможет заниматься и будет выбираться с семьей на природу, жить в палатках, готовить на костре, кататься с мамой на велосипедах и плавать в реке Усманке.
Как раньше – это так, как было всего лишь пару лет назад. На фото в 7 классе Артем здоровый, держит спину ровно, под рубашкой выявленная незадолго до школы первая степень сколиоза совсем незаметна. Прошлым летом Нечаевы успели пару раз выбраться с палатками на природу. Артему тогда еще не поставили третью степень сколиоза. Теперь, с четвертой, его в ближайший магазин не вытащить. Тяжело, больно, стесняется. Ему хочется очнуться и понять, что он прежний, может бегать и прыгать.
«Мы ведь время зря не теряли. Как только проявился сколиоз, повели сына на массаж, физиопроцедуры, делали все, что назначали врачи. Артем занялся плаванием, и, казалось, мы справились, остановили искривление. А полтора года назад, когда все ребята идут в рост, и Артем – тоже, заболевание начало резко прогрессировать. Нам говорят, что причина, скорее всего, – в генетической мутации, плохая осанка тут ни при чем», — говорит Олеся.
Артем перешел в 10 класс, учится хорошо, хочет стать айтишником и пытается смириться с мыслью, что, скорее всего, ему придется перейти на домашнее обучение. Правое плечо резко подтянулось к уху, левое будто стало ниже. Позвоночник сделал два зигзага: в грудном отделе и в поясничном. Тема не смог проехать на велосипеде, в бассейне еле держался на воде (плавание пришлось забросить), с трудом высиживал уроки и пил дома таблетки от боли.
«Мам, я иду прямо, а меня будто вправо тянет – ничего поделать с этим не могу», — жаловался он дома.
Год назад папа соорудил на кухне барный столик. За ним, стоя, Артем отметил Новый год, за ним завтракает, обедает и ужинает, а вся большая семья (у Нечаевых аж четверо детей) сидит рядом. Потом для Темы оборудовали ванную так, чтоб можно было легко в нее забраться, не нужно было наклоняться и делать лишние движения. Ну и последнее – с кровати подростка убрали матрас и положили вместо него дверь. Тема будет спать на досках, обедать – стоя, жить в странном, трансформирующемся под влиянием его заболевания пространстве, пока его не прооперируют.
«Младший сын, 7-летний Миша, недавно мне говорит: «Не покупай мне шоколадку, не трать деньги. Нам надо собирать на операцию».
И Миша, и совсем взрослый студент Данила, и даже маленькая Ева переживают за брата. А папе, рабочему завода, и маме в декрете сложно им объяснить и самим принять: те самые винтики, болтики и пластинки, которыми предстоит спасать спину Артема, стоят больше миллиона. Без операции будет еще хуже. Впрочем, куда хуже, если уже сейчас позвоночник скрутился даже не плавной «эсочкой», а колючей «Z».
«Это тяжело – видеть, как твой красивый здоровый сын меняется, замыкается в себе, не может нормально жить», — говорит Олеся. Ей тоже хочется проснуться – и чтоб все было как раньше. Большая дружная семья за обеденным столом. И Артем – вместе с ними.
Сажнев Маским Леонидович, кмн, детский травматолог-ортопед, спинальный хирург:
У мальчика деформация позвоночника отмечена в 12 лет. Проводилось консервативное лечение с временным положительным эффектом. За последнее время отмечается прогрессирование деформации позвоночника, появление болевого синдрома. Поэтому мальчику показано хирургическое лечение — коррекция деформации с использованием металлоконструкции. Данная операция требует специальных расходных материолов (стержня, винтов, гаек).
Фото: Кулешенко Кристина
* В сумму сбора также включены 10% на оплату работы специалистов, которые постоянно находятся на связи, координируют весь процесс помощи и поддерживают подопечных фонда.
У Юли сколиоз грудопоясничного отдела позвоночника IV степени. Болезнь генетическая, консервативное лечение не помогает. Единственный шанс раз и навсегда избавиться от боли и неудобств – операция с использованием металлоконструкции. Но необходимая Юле спинальная система не оплачивается по ОМС.
Кира уже жалуется на головные боли, а дальше будет только хуже. Всему виной сросшийся раньше времени саггитальный шов. Головной мозг ребенка испытывает дефицит внутричерепного пространства. Без операции девочку ждут проблемы со зрением и слухом, скачки давления и даже отставание в развитии.
О том, что с Тимуром что-то не так, стало понятно еще во время беременности, на втором УЗИ. Амниотические тяжи (соединительные нити, натянутые между стенками матки) пережали левую ручку, пошел некроз, затем внутриутробная ампутация ниже локтя. Для полноценного развития мальчику необходим протез.
У Аиши редкое заболевание — синдром Зульцера-Вилсона, которое характеризуется отсутствием нервной ткани в толстой кишке. Девочка перенесла несколько операций на кишечнике и теперь питается внутривенно. Ей требуются постоянное парентеральное и энтеральное питание, инфузионная терапия, расходные материалы для ухода за катетером.
У Егора редкий синдром Мёбиуса. Его лицо полностью обездвижено и лишено мимики. Из-за атрофии мышц и неумения моргать ухудшается зрение, плохо формируется речь и часто возникают проблемы с прикусом и зубами. Сегодня этим редким пациентам врачи успешно возвращают мимику. Две уникальные операции по пересадке нервов и мышц, взятых из ноги ребенка, долгая поэтапная реабилитация — и на первых школьных фото Егор уже точно будет улыбаться.
Вы можете помочь ещё больше! Расскажите друзьям о нас!
