Кости черепа Тимофея срослись раньше времени. Без операции ребёнок не сможет нормально развиваться. Необходима операция с использованием специальных биодеградирующих пластин.
Дата помощи: 10.06.2021
Чем помогли: 731 800 рублей на оплату медицинских изделий «пластина специальная, двухрядная, рассасывающаяся» для проведения операции в Научно-практическом центре специализированной медицинской помощи детям имени В.Ф. Войно-Ясенецкого
Благодарим за поддержку ПАО «МТС» и ПАО «Ростелеком» филиал ЮГ!
Лоб Тимофея Анисина всегда вызывал много вопросов. Потом – действий. Сейчас – людей.
В прошлом году папу Тимохи вызвали к врачу, чтобы папа показал свой лоб.
Тимофею был всего-то месяц от роду. И младенческий лобик сына, казалось маме, выпирал неестественным холмиком. Топорщился плащ-палаткой. Стоял домиком.
«Это ребенок готовился к выходу, через неделю рассосется», – успокаивали маму нянечки в роддоме. «Нормальный лоб, вы что, не видите? Совсем как у вас!» – урезонивала участковый врач. «Это я себя накручиваю», – бодрилась Юля, которая в младенцах пока не понимала ничего – просто очень-очень любила Тимоху. Пять лет они с мужем ждали ребенка и вот только-только дождались… В конце концов папу Тимофея Анисина, старшего сержанта военной части города Кореновска, славящегося своим мороженым, вызвали к врачу. Показать свой лоб.
При пристальном сравнении лбов папы и мамы Тимохи с сыновним стало понятно, что они ничем даже отдаленно не напоминали плащ-палатку, а значит, особенностями рода объяснить то, что происходило мальчиком, было нельзя.
Юля себя не накручивала. Ничего не рассосалось. У их с Витей сына была тригоноцефалия. Действительно треугольный лоб.
Полная неожиданность. Вообще-то они боялись другого. Тимоха завелся в Юле ровно с началом пандемии. Как будто специально все эти 5 лет, когда у Анисиных «ничего не получалось», выжидал «удобный» момент, чтобы наконец прийти в семью. И всю беременность Юля тряслась над животом, опасаясь коронавируса. «С работы – товароведом – ушла сразу же, за продуктами ходил только муж, я могла неделями не выходить из дому, гуляла – только на балконе». Береглась. Надеялась. И – совсем не угадала… Вирус никто из Анисиных не подхватил. Живот исправно рос. Каждый вечер влюбленный Виктор приходил из своей военной части, с хлебом, молоком и иногда чем-то маленьким для Юли – шоколадкой или розой.
«На офицерскую зарплату-то особо не разгуляешься, но мне важно было само его внимание, то, что муж оставался всегда таким же заботливым и преданным, как и в тот первый день, когда мы случайно познакомились на автовокзале Ростова-на-Дону и он сказал: «Засватаю»».
Таким же Виктор остался и когда выяснилось, что у них с Юлей – обычный лоб. А у Тимохи – нет.
Голова у Тимофея – как яйцо, вид сбоку, острым концом вперед. Нужна операция. «Сказали, надо… расшивать», – Юля пытается вспомнить глагол, которым в областном центре описывали то, как сгладить преждевременно сросшийся младенческий шовчик в черепе Тимофея. В этот момент страхи прошлой весны, когда Юля зябко кутала живот в просторную вязаную шаль на балконе, показались Юле такими же младенческими. Вот теперь пришла беда…
«Не дрейфь, мы справимся, ты только верь», – укладывал муж сына, пока Юля гуглила «тригоноцефалию» и искала врачей, которые знали, что с этим делать – кроме как сличать лбы папы и сына. «Поспи еще, я встану к Тимохе» – говорил он в 6 утра, когда до выхода в часть оставалось полчаса. «Иди отдохни, ты весь день с ним», – брал на руки сына, возвращаясь с работы и снимая форму. И там, где страшно и непредсказуемо, там, где растерянность и тоска, все начало само складываться.
Юля нашла врача, уже многократно оперировавшего «не такой лоб» (в том числе и у многих подопечных нашего фонда; во время операции в череп имплантируется пластина из супертехнологичного материала, которая дает возможность костям срастись правильно), и врач успокоил, что никакие пророчества кореновских тринадцатых фей от медицины о том, что «глаза будут косить, и вообще умственно-отсталый вырастет», не сбудутся. Пока. Если вовремя сделать операцию. И еще появилась надежда, что найдутся люди, которые помогут ее оплатить (поможете?) А вчера семимесячный Тимофей Анисин в первый раз сказал «мама».
Все начало складываться, а мрак – рассеиваться. Просто из-за этого «Ты только верь» и «Очень люблю».
По-другому не бывает.
Голованев Павел Сергеевич, хирург ГБУЗ Научно-практический центр специализированной медицинской помощи детям им. В.Ф. Войно-Ясенецкого:
Тригоноцефалия – это килевидная деформация черепа, возникающая в результате преждевременного зарастания метопического шва. Пластины для операции подбираются с учетом индивидуальных особенностей врожденной анатомической деформации в рамках основного типа краниостеноза. ОМС не покрывает расходы на данные медицинские изделия. В ходе операции используется современный технологичный биодеградирующий материал, который не нужно удалять хирургически — он постепенно растворяется сам, а на его месте прирастает собственная костная ткань. Это существенно упрощает восстановление пациента, исключает повторное оперативное вмешательство.
Кости черепа Софии срослись раньше времени. Через остренький лобик тянется гребешок, делящий голову на две половинки. Без операции девочке грозит инвалидность, проблемы со слухом, зрением, отставание в развитии. Но если сделать операцию, девочка будет абсолютно здорова. Для операции нужна особенная пластина, которую не нужно в дальнейшем удалять из черепа. Она станет с ним единым целым, а лоб станет обычным, гладким.
Тёма в три месяца держит голову и пытается переворачиваться в кроватке. Участковый педиатр хвалит ребенка за отличный аппетит, а родители за крепкий сон. Так сразу и не скажешь, что этот мальчик однажды может перестать четко видеть, хорошо слышать, крепко спать и развиваться. Дело в том, что у Тёмы патология черепа — лобный шовчик зарос раньше времени, и мозгу некуда расти. Нужна операция с использованием специальных биорезорбируемых пластин.
Ваня четыре года живет на маминой почке. Трансплантацию провели, когда мальчишке было чуть больше года. Чтобы донорский орган работал без сбоев и не началось отторжение, важно проходить плановые обследования. Но из-за сопутствующего диагноза – аутизма – госпитализировать Ваню на несколько дней в больницу крайне тяжело. Зато есть возможность сдать все анализы и пройти биопсию в одном месте за один день. Нужна наша помощь.
У малышки плагиоцефалия – деформация черепа, вызванная преждевременным сращиванием его частей. Коронарный шов, идущий от уха до уха через середину головы, должен был зарасти лет через 20, когда Полина станет большой и поступит в институт, а частично затянулся и окостенел ещё внутриутробно. В результате головной мозг девочки оказался в ловушке, ему некуда расти. Необходима операция с использованием специальных пластин.
У Марка виски будто — будто вдавлены пальцами внутрь пластилинового черепа. Глазницы близко сведены к переносице, а лоб острой горкой выпирает вверх. Швы черепа срослись рано, родничок затянулся, мозгу малыша некуда расти — тупик. Необходима операция по реконструкции черепа с использованием специальных пастин.
На десятый день жизни состояние Матвея стало резко ухудшаться, живот раздулся так, что пришлось срочно оперировать. Врачи удалили часть тонкой и слепой кишки. Иначе из-за некроза кишечника мальчик бы просто погиб. С тех пор малыш питается внутривенно и нуждается в специальных смесях и расходных материалах для капельниц.
У Егора редкий синдром Мёбиуса. Его лицо полностью обездвижено и лишено мимики. Из-за атрофии мышц и неумения моргать ухудшается зрение, плохо формируется речь и часто возникают проблемы с прикусом и зубами. Сегодня этим редким пациентам врачи успешно возвращают мимику. Две уникальные операции по пересадке нервов и мышц, взятых из ноги ребенка, долгая поэтапная реабилитация — и на первых школьных фото Егор уже точно будет улыбаться.
У Абубакара краниосиностоз — кости черепа срослись раньше времени. Обычно таких малышей оперируют до года. Но с Абубакаром все вышло иначе, и диагноз подтвердился лишь к четырем годам. Косточки уже окрепли и колдовать над ними сложнее. Высоки риски кровопотери. Но Алиевы все же нашли врача, который готов помочь. Сейчас Абубакару нужна специальная пластина для реконструкции черепа, иначе патология скажется на слухе, зрении и развитии мальчика.
У Вари непрерывно рецидивирующая наджелудочковая тахикардия. Внезапно, без видимых причин, ее сердце начинает часто-часто сокращаться в своих верхних отделах. Варе становится плохо, начинается одышка, слабость. Приступ может длиться от нескольких минут до нескольких дней. Врачи направляют её в Москву, где сердце исследуют, чтобы определить местонахождение аритмогенных участков, а потом устранят их с помощью тока высокой частоты.
В семье Кузнецовых две глухонемые девочки — Виолетта и Алиса, которым нужны слуховые аппараты. А Катя с мужем Вадимом даже рассказать о своей беде не могут, только написать. Они тоже «тихие» от рождения. Как и всем любящим родителям, им хочется, чтоб их дочери жили иначе, чем они, лучше, счастливее. У сестёр будет такой шанс — с современными мощными аппаратами они смогут спокойно учиться и работать среди слышащих людей.
Вы можете помочь ещё больше! Расскажите друзьям о нас!
Вернуться на главную