Шесть лет назад Викин позвоночник разорвало осколком снаряда. Для полного восстановления необходима реабилитация.
Шесть лет назад Викин позвоночник разорвало осколком снаряда. Она с сестрой и подружкой гуляла недалеко от дома по улице Садовой. Война в Донецке шла без малого год, и к ней привыкли, перестали прятаться. 11-летняя девочка ничего не боялась.
Вика помнит только гул в ушах — и вот она уже лежит в кровавой луже. Пытается подняться и не может — ноги горят, не слушаются. В метре от нее из земли торчит кусок металла. Тот самый снаряд. Еще немного и Вики бы не было.
В Донецке повезло с хирургом. Вслепую собрал позвоночник набитой за год войны рукой. Вика уже потом узнала, что после операции врач подошел к ее отцу: «Ходить не сможет. Если повезет, будет сидеть». Хорошо, что Вика этого не слышала и не успела испугаться. Через три недели она села. «Теперь все зависит только от тебя», — сказал ей тот самый доктор.
Так и вышло. Все шесть лет после ранения все зависело только от нее. В клинике Рошаля, куда Вике помогли попасть волонтеры, ей укрепили позвоночник металлоконструкцией. И девочка с окраины Донецка перешла в контрнаступление. Каждый день беговая дорожка, занятия на велотренажере. Она уже несколько лет ходит с тросточкой.
Раньше Вика закрывала глаза, и мама щупала пальчики на ее ногах. Первые годы это была пустая затея, а потом чувствительность частично вернулась. Она снова чувствует тепло, холод и боль. Только стопы безвольно висят. Чтобы гулять по парку, Вика фиксирует их мягким бандажом и стоподержателями. И, взяв в руки трость, может идти без остановки час, два, три. Она мечтает выкинуть эту трость и пойти без нее. Чтоб шаг был легким, как в детстве. Для этого нужна реабилитация. Вика сама написала нам письмо, и реацентр «Преодоление» тоже сама нашла. Ей бы туда, но это так дорого. И от нее теперь впервые ничего не зависит. Поэтому становится страшно.
После операции в Москве семья Магер в Украину не вернулась. Бежали от войны в Калининград, к тетке. Свою улицу Садовую видят разве что во сне и в новостях. Там снова взрываются люди, а они привыкают к мирной жизни. Вика учится в 11 классе, хочет стать сценаристом. Мама Лариса работает продавцом в магазине, зарплата маленькая. Папы два года как нет.
Давайте поможем Вике идти вперед. Теперь все зависит только от нас.
У Юли сколиоз грудопоясничного отдела позвоночника IV степени. Болезнь генетическая, консервативное лечение не помогает. Единственный шанс раз и навсегда избавиться от боли и неудобств – операция с использованием металлоконструкции. Но необходимая Юле спинальная система не оплачивается по ОМС.
Кира уже жалуется на головные боли, а дальше будет только хуже. Всему виной сросшийся раньше времени саггитальный шов. Головной мозг ребенка испытывает дефицит внутричерепного пространства. Без операции девочку ждут проблемы со зрением и слухом, скачки давления и даже отставание в развитии.
О том, что с Тимуром что-то не так, стало понятно еще во время беременности, на втором УЗИ. Амниотические тяжи (соединительные нити, натянутые между стенками матки) пережали левую ручку, пошел некроз, затем внутриутробная ампутация ниже локтя. Для полноценного развития мальчику необходим протез.
У Аиши редкое заболевание — синдром Зульцера-Вилсона, которое характеризуется отсутствием нервной ткани в толстой кишке. Девочка перенесла несколько операций на кишечнике и теперь питается внутривенно. Ей требуются постоянное парентеральное и энтеральное питание, инфузионная терапия, расходные материалы для ухода за катетером.
У Егора редкий синдром Мёбиуса. Его лицо полностью обездвижено и лишено мимики. Из-за атрофии мышц и неумения моргать ухудшается зрение, плохо формируется речь и часто возникают проблемы с прикусом и зубами. Сегодня этим редким пациентам врачи успешно возвращают мимику. Две уникальные операции по пересадке нервов и мышц, взятых из ноги ребенка, долгая поэтапная реабилитация — и на первых школьных фото Егор уже точно будет улыбаться.
Вы можете помочь ещё больше! Расскажите друзьям о нас!
