«Я МОГУ»: ЗОЛОТЫЕ РУКИ МАКСА ШИРОКИНА

«МАКСИМ, ТЫ СМОЖЕШЬ!»

— эти слова двенадцатилетний Макс Широкин слышал миллион раз. От мамы, старших братьев, одноклассников и учителей. Он родился без рук, но в свои 12 лет может так много, что не всякому взрослому мужчине по плечу. Например, сколотить табурет, пришить оторвавшуюся от рубашки пуговицу, почистить картошку и приготовить ужин на всю огромную семью, полить огород. Он даже ведет блог, в котором не пытается хайпануть на собственной уникальности (более тысячи подписчиков понятия не имеют, что видео мальчишка монтирует, водя по экрану телефона култышками). Впрочем, Максим шифруется зря. У него есть чему поучиться.

Правой руки у Максима нет ниже локтя, а на левой отсутствует запястье. Поэтому нитку в иголку он учился вдевать две недели, зажимая иглу коленями.  Без рук — это как караван верблюдов вести сквозь игольное ушко. Но Макс смог.

Потом учился лазить по деревьям, занимался баскетболом с метким попаданием в корзину из дальнего угла, лепил пирожков (его любимые — со сгущенкой). Он даже на велике научился гонять наперегонки с соседскими ребятами. А вот вязание на спицах Максим так и не осилил, хоть просидел за рукоделием с мамой не один вечер. Но даже те умелки, что удалось освоить, впечатляют.

На вопрос, как Максима учили всему этому, его мама отвечает: никак, мы его вообще не учили. Лене было некогда, ведь Максим у нее третий по счету сын (а всего она в одиночку растит четырех своих детей и племянницу, дочь покойной сестры). С учетом, что жили Широкины в маленьком доме с печным отоплением, а денег всегда катастрофически не хватало, Лена едва успевала домашними, огородными и детскими делами заняться, а потом еще за вечер надо было связать пару носков на продажу (хоть какая-то копейка в дом). И пока старшие смотрели на Макса как на беспомощного малыша в ползунках, он сам встал и пошел: не удерживая равновесие руками, без опоры — сделал первый шаг. Потом сам научился захватывать пальчиками ножек пластмассовые игрушки и погремушки. Гуляя во дворе, сам поднимал камушки, срывал травку. Возможно, взял бы ногами кисточку и карандаш и научился рисовать, как художник Кристи Браун (у которого тоже не было рук), если бы не похолодало. Соседи, наблюдавшие за Максимом через забор, сказали Лене: «Ты бы на ребенка носочки надела, а то простудится босиком бегать». Лена послушалась, и Макс остался без ног как без рук. И пошел с тем, что есть, учиться обычным вещам: расчесываться, чистить зубы, есть суп из ложки. Упрямо говоря каждому, кто пытался сделать что-то за него: «Я могу сам».

НАПЕРЕГОНКИ С СУДЬБОЙ

Когда пришла пора идти в школу, Макс сказал маме: «Я не смогу, давай буду на дому учиться, ведь так можно». Лена еле уговорила: «Давай попробуем сесть за парту. Если через полгода ты не передумаешь, переведу тебя на домашнее обучение». Через полгода Максим уже выводил свои первые буквы и бежал наперегонки после уроков с новыми школьными друзьями. Больше о домашнем обучении речи не было. 

«Оказалось очень важным, что сына поддерживают и другие люди. Взрослые с детства хвалили его за то, что помогает дома во всем, говорили, что у Максима золотые руки. А дети вообще не смотрят на него, как на особенного, никогда не делали исключений во время игр и, здороваясь, пожимают ему руку (ту, которая есть) — тоже как всем. Максим живет «как все», потому и умеет больше, чем многие с такой же инвалидностью«.

Макс пока не знает, кто такой Ник Вуйчич, но это не значит, что его никто не вдохновлял. Через две улицы от Широкиных живет мужчина по имени Евгений.  У Жени тоже нет рук: повредило при ударе током, еще когда был ребенком — до полной ампутации. Поэтому, в отличие от Максима, он ест ногами и пишет ногами.

«Женя женат (кстати, второй раз), у него есть дети. Мы познакомились года три назад, стали общаться семьями, ходить друг к другу в гости, — рассказывает Елена. — Когда Женя на веранде своего домика полы дощатые менял, Максим ему помогал. Один молотком орудует, зажав его ногами, другой — пилой в култышках. Так вместе пол и перестелили. Ровно получилось, аккуратно».

«Я могу сам», — часто повторяет Макс, когда ему пытаются помочь. Он настолько поверил в себя, что решился пойти учиться играть на фортепиано в музыкальную школу. «Максим, смирись, уж это точно тебе не дано», — отговаривали учителя, а он стоял на своем. И уже спустя месяц Лена выложила в соцсетях видео, где ее сын наигрывает одними култышками простую мелодию. А когда у Максима появятся современные бионические протезы — тогда для него точно не будет ничего невозможного.

Впрочем, и без протезов он, кажется, может все. И даже немного больше.

Текст: Дарья Добрина

Фото и видео: Роман Куреляк

Проект «Я МОГУ» поддерживается Департаментом труда и социальной защиты населения города Москвы.