С двух лет Ульяна живет на донорской почке. Чтобы орган работал исправно, и не началось отторжение, необходимо вовремя проходить обследование, сдавать анализы и делать биопсию. У семьи есть возможность платно сдать все анализы и сделать биопсию в одном месте и одним днем. Без очередей, без лишней бумажной волокиты. А самое главное – результаты обследования будут максимально полными.
Ульяна живет на донорской почке. Чтобы орган работал исправно, и не началось отторжение, необходимо вовремя проходить обследование, сдавать анализы и делать биопсию.
«Ульяна нас узнает, реагирует. Но общаемся мы все же на эмоциональном уровне и немного жестами. У нас особенный… долгоиграющий младенец», — объясняет Альбина.
Бывают истории, когда один оперативный сбор меняет жизнь ребенка и всей его семьи. Когда одной операцией удается избавить от болезни раз и на всю жизнь. Как по щелчку пальцев. Так вот история Ули не такая. У Ульяны ДЦП (не ходит, не сидит, не может самостоятельно кушать), тугоухость (девочка слышит лишь в слуховых аппаратах), грубые задержки развития (не говорит и слабо понимает обращенную речь), а еще донорская почка, за которой требуется тщательный контроль. Поэтому Альбина говорит «спасибо» еще до того, как им помогли. «Спасибо просто за то, что не оставляете паллиативных детей, ведь они не станут здоровыми, но будут жить».
У Альбины и Ильи двое детей. Старший Даниил заканчивает школу и планирует осенью поступать на юридический. Родители со страхом ждут, когда сын уедет на учебу в большой город. Без него с младшей Ульянкой им будет намного сложнее.
«Почки отказали у нас не с рождения. До двух лет мы боролись с ДЦП, даже в Китай поехали. А по возвращению у Ульяны начались отеки, и мы поняли, что церебральный паралич – не самое страшное, что с нами могло приключиться».
На Сахалине вечер, в Москве – день. Между нами восемь часов перелета. Минеевы впервые летали в Москву семь лет назад, чтобы сделать дочке пересадку донорской почки. До трансплантации они жили на перитонеальном диализе. Как тогда выдержали – сами не понимают. С одной стороны ДЦП, а значит, нужны ежедневные разминки, массажи, ЛФК, без них – спастика, контрактуры. А тут еще каждые шесть часов нужно через катетер вливать раствор глюкозы в брюшную полость ребенка, чтобы потом вместе с ним из организма удалялись токсины и лишняя жидкость. Жить – по часам, спать – по часам, забыть, что такое выходные и праздники. Стерилизовать все вокруг, бояться сепсиса и ждать, когда дочка наберет вес, и ее возьмутся оперировать.
Дождались.
Сейчас те годы Альбина вспоминает, как ночной кошмар. После трансплантации почки Ульяна подросла, окрепла, она посещает реабилитационный центр, где находится под присмотром врачей и медсестер. Альбина смогла наконец-то выйти на работу в инспекцию по труду. Муж ремонтирует машины в автосервисе. Сын учится. А вечером они собираются вместе, дома. Мама, папа, Даня и Уля.
Ульяна не ходит и даже не сидит без поддержки. Но она очень любит расслабляющий массаж, трогать руками подвешенные над кроватью игрушки и когда ее берут на руки. 9 лет, совсем большая. Теперь в Москву им надо лететь с папой, одна мама не справится.
Только долететь – полбеды. Где взять деньги на обследование?
Дело в том, что биопсию донорской почки можно пройти и бесплатно, но результат данного обследования не будет полным, а значит, есть риски упустить отклонения важных показателей и попросту потерять почку снова.
У семьи есть возможность платно сдать все анализы и сделать биопсию в одном месте и одним днем. Без очередей, без лишней бумажной волокиты. А самое главное – результаты обследования будут максимально полными.
На донорской почке можно жить десятилетия, а можно потерять ее за считанные месяцы и снова вернуться на диализ. У Минеевых нет выбора. Поможем им сберечь почку Ульяны!
Михаил Михайлович Каабак, хирург и трансплантолог, профессор, доктор медицинских наук:
У девочки наблюдается снижение клубочковой фильтрации почек по результатам обследования в ноябре 2023 года. Ульяне амбулаторно не проводились регулярные обследования на концентрацию микофеноловой кислоты и такролимуса, инфекции, а также контроль некоторых других биохимических показателей крови. Медицинского полноценного сопровождения детей с трансплантированной почкой нет. В частной клинике есть возможность сделать следующие обследования и сдать анализы. В частности, взять анализ крови на инфекции (например, на полиомные вирусы). Обследовать на все инфекции важно, так как дети с трансплатированной почкой получают иммунносупрессанты, которые подавляют иммунитет. Далеко не все инфекции дают клинические симптомы в начале инфицирования и их можно обнаружить только по анализу. Чем раньше выявить и начать лечить, тем меньше риск осложнений.
* В сумму сбора также включены 10% на оплату работы специалистов, которые постоянно находятся на связи, координируют весь процесс помощи и поддерживают подопечных фонда.
Лев родился без левой кисти, и родители превратили его особенность в уникальность и преимущество. Папа организовал футбольную команду для ребят с ОВЗ, мама создала бренд одежды, созданный по рисункам Льва. А сам Лев уже в четыре года стал амбассадором компании, выпускающей протезы. Вот такая суперсемейка. Кажется, что вместе они любые горы могут свернуть. Но нет, не любые. Им тоже нужна помощь и поддержка. Лева вырос из своего старого тягового протеза, и сейчас ему нужен новый, чтобы оставаться киборгом и супергероем.
У Егора редкое заболевание — хронический псевдообструктивный синдром. Мальчику было проведено несколько операций по резекции кишечника. От тонкой кишки осталось всего 60 сантиметров. До полутора лет Егор какал через стому – трубочку в животе. В РДКБ дырочку закрыли, кишечник реконструировали и велели Егору расти, теперь уже дома, а не в больничной палате. Для этого ему нужно парентеральное питание. И наша поддержка.
Тёма в три месяца держит голову и пытается переворачиваться в кроватке. Участковый педиатр хвалит ребенка за отличный аппетит, а родители за крепкий сон. Так сразу и не скажешь, что этот мальчик однажды может перестать четко видеть, хорошо слышать, крепко спать и развиваться. Дело в том, что у Тёмы патология черепа — лобный шовчик зарос раньше времени, и мозгу некуда расти. Нужна операция с использованием специальных биорезорбируемых пластин.
Ваня четыре года живет на маминой почке. Трансплантацию провели, когда мальчишке было чуть больше года. Чтобы донорский орган работал без сбоев и не началось отторжение, важно проходить плановые обследования. Но из-за сопутствующего диагноза – аутизма – госпитализировать Ваню на несколько дней в больницу крайне тяжело. Зато есть возможность сдать все анализы и пройти биопсию в одном месте за один день. Нужна наша помощь.
У малышки плагиоцефалия – деформация черепа, вызванная преждевременным сращиванием его частей. Коронарный шов, идущий от уха до уха через середину головы, должен был зарасти лет через 20, когда Полина станет большой и поступит в институт, а частично затянулся и окостенел ещё внутриутробно. В результате головной мозг девочки оказался в ловушке, ему некуда расти. Необходима операция с использованием специальных пластин.
Четыре года назад Аркадию, который проходил медкомиссию, чтобы заниматься боксом, поставили опасный диагноз: синдром удлиненного интервала QT. Его еще называют синдромом внезапной смерти. С тех пор подросток живет на блокаторах, но его сердце все равно работает со сбоями. Чтобы выяснить причину аритмий и скорректировать терапию, необходимо имплантировать пациенту систему кардиомониторинга. Операция не входит в перечень ОМС.
У Марка виски будто — будто вдавлены пальцами внутрь пластилинового черепа. Глазницы близко сведены к переносице, а лоб острой горкой выпирает вверх. Швы черепа срослись рано, родничок затянулся, мозгу малыша некуда расти — тупик. Необходима операция по реконструкции черепа с использованием специальных пастин.
На десятый день жизни состояние Матвея стало резко ухудшаться, живот раздулся так, что пришлось срочно оперировать. Врачи удалили часть тонкой и слепой кишки. Иначе из-за некроза кишечника мальчик бы просто погиб. С тех пор малыш питается внутривенно и нуждается в специальных смесях и расходных материалах для капельниц.
У Егора редкий синдром Мёбиуса. Его лицо полностью обездвижено и лишено мимики. На первый взгляд, проблема Егора эстетическая, но это только так кажется. У детей с синдромом Мёбиуса из-за атрофии мышц и неумения моргать ухудшается зрение; плохо формируется речь и часто возникают проблемы с прикусом и зубами. Но есть и хорошая новость: сегодня этим редким пациентам врачи успешно возвращают мимику. Две уникальные операции по пересадке нервов и мышц, взятых из ноги ребенка, долгая поэтапная реабилитация — и на первых школьных фото Егор уже точно будет улыбаться.
У Абубакара краниосиностоз — кости черепа срослись раньше времени. Обычно таких малышей оперируют до года. Но с Абубакаром все вышло иначе, и диагноз подтвердился лишь к четырем годам. Косточки уже окрепли и колдовать над ними сложнее. Высоки риски кровопотери. Но Алиевы все же нашли врача, который готов помочь. Сейчас Абубакару нужна специальная пластина для реконструкции черепа, иначе патология скажется на слухе, зрении и развитии мальчика.
Вы можете помочь ещё больше! Расскажите друзьям о нас!
Благотворительный фонд
