К психологам фонда «АиФ. Доброе сердце» нередко приходят измученные мамы больных детей со словами «у меня больше нет сил, я живу в аду». Но, шаг за шагом, психолог разматывает семейный клубок проблем — и отчаяние отступает…
Когда в работу с психологом нашего фонда втягивается вся семья — это хороший признак. Начав с очевидных проблем — болезни ребенка, принятия диагноза, выгорания на почве борьбы с ним или тревоги за будущее — мама и специалист уходят дальше. В решение тех вопросов , которые раньше оставались невидимы, но, фоном прячась за ширмой главной беды, ежедневно отравляли жизнь. Так было в семье Прихватовых* (все имена героев изменены), где терапевтическая линия протянулась от темы муковисцидоза — до суицида.
Первой пришла в работу с психологом Катя.
Ее третий ребенок, Оля, родилась в семье, где и до ее рождения все уже было немного странным. Муж срывался на беззащитной жене, та постоянно конфликтовала с бабушкой, а Олины старшие братья-близнецы и вовсе жили не дома, а с пожилой женщиной: Кате нужно было пространство, чтобы строить новую семью со вторым мужем — отчимом близнецов. Но «вишенкой на торте» всей семейной системы оказался Олин диагноз — муковисцидоз. Где-то в той точке все и начало окончательно разваливаться.
Катя с головой ушла в дочкину болезнь: стала своему ребенку и врачом, и соцработником, и юристом. Ухаживала и оберегала — но с ноющим сердцем и бесконечной волынкой мыслей «ну за что мне это, почему, не хочу, пронеси чашу сию…»
Муж отдалялся с каждым днем все больше. И так гневливый, в раздражении от невнимания жены к себе, совсем перестал сдерживаться: ругань, оскорбления, крик. Подросшие сыновья, живя с бабушкой, совсем потеряли связь с Катей, которая, приходя в дом своей матери, моментально сама превращалась в ребенка, разрешая пожилой женщине критиковать себя по любому поводу. Родной отец близнецов явно предпочитал одного сына — Егора, а бабушка всегда вставала на сторону другого — Артема, что вызывало у подростков ревность и боль. Мальчики, сомневающиеся в себе, вечно на пике тревоги, с трудом подбирающие слова в беседе, замкнулись, пересталивыходить на улицу, растеряли дружеские связи…
Катя опомнилась и забила тревогу на большом корабле своей семьи, когда «младший» из близнецов (Егор появился на свет на минуту позже, чем Артем) сказал, что думает о самоубийстве.
Психолог фонда Светлана Леонович выслушала Катю и начала психотерапию именно с нее — как с «древообразующего» ствола этой семейной системы. И вместе они спускались с поверхности проблемы все глубже в слои бессознательного, где Катиным поведением и ее отношениями с людьми управляли травматический опыт, деструктивные установки и личностная незрелость.
Кате трудно было вырасти. Отец бросил семью, оставив десятилетнюю дочь и растерянную жену, которая без опыта работы и самостоятельной жизни впала в отчаяние и не могла быть опорой для ребенка. Тем более не до выстраиваения отношений с дочерью ей было, когда она встретила нового мужчину. Так Катя сама оказалась лишней в материнском доме и — сразу выскочила замуж в 18, родив двух сыновей. Но взрослее от этого не стала.
«Детский травматический опыт оказал влияние и на настоящие отношения Кати со вторым мужем, — размышляет об этом случае психолог фонда «АиФ. Доброе сердце» Светлана Леонович. — В процессе работы моей клиентке удалось увидеть, что эти отношения повторяют ее отношения с матерью. И этому есть объяснение: часто непроработанные детские травмы провоцируют неосознанное помещение себя в схожие условия для «доработки» того, что не было прожито. Навыков экологичного разрешения конфликтов у Кати не было — в силу отсутствия опыта здоровых отношений «взрослый-взрослый». Как следствие, сложность выстраивания отношений с другими людьми, в том числе с собственной матерью и детьми. Катя не может помочь мальчикам справиться со своими чувствами, не понимает их потребностей, что сказывается на самочувствии и поведении подростков. Болезнь же младшей дочери оказалась последней каплей, которая подточила все Катино мироздание».
Работа с нашей подопечной велась психологом сразу по нескольким направлениям: наработка доверия себе и выстраивание границ с другими, сепарация с матерью и установление новых, доверительных и поддерживающих отношений с сыновьями, уже с позиции «взрослый-ребенок».
Рухнувший Катин мир восстанавливался постепенно. Мальчики стали посещать детского психолога фонда, Татьяну Кокареву, которая дала им возможность излить свои переживания в формате как беседы, так и арт-терапии.
«Выраженные и проговоренные чувства, как известно, с прежней навязчивостью к нам уже не возвращаются… И в нашей работе Егору удалось отойти от мыслей о суициде», — комментирует Татьяна.
По результатам десяти сессий Катя отметила, что изменила свою тактику общения с мамой, стала лучше понимать своих детей, стала уверенней в себе и с большим принятием относиться к диагнозу младшей дочери.
«Я пришла в терапию в тяжёлом депрессивном состоянии: не хотелось жить, мучали проблемы с мужем, старшими детьми, а так же трудные отношения с мамой. В итоге я по-другому стала относиться к мужу — и мы потеплели друг к другу. Также я посмотрела совсем другими глазами на старших детей, наладила с ними контакт, мальчики стали тянуться ко мне. Да и в целом я теперь вижу дальнейшие перспективы в работе,семье и жизни!»
* все имена героев изменены
Текст: Полина Иванушкина
Вы можете поддержать работу психологов фонда «АиФ. Доброе сердце», которые оказывают бесплатную помощь семьям с тяжелобольными детьми: сделать разовый платеж или оформить ежемесячную подписку на удобную вам сумму. Чтобы никто не оставался наедине с болезнью.
Вы можете помочь ещё больше! Расскажите друзьям о нас!
Благотворительный фонд
