У Кати парализована половина лица. С годами не сформировавшийся правильно нерв отмирает и превращается в вату, его ядро разрушается все больше и больше. Остановить процесс поможет операция.
Дата помощи: 30.03.2022
Чем помогли: 510 250 рублей на оплату оперативного и восстановительного лечения в ОДКБ г. Ярославля
Дата помощи: 10.10.2022
Чем помогли: 58 500 рублей на оплату курса реабилитации «Послеоперационный комплекс восстановительных процедур»
Благодарим за поддержку ПАО «МТС» и приложение Tooba!
Если застудить лицевой нерв, можно заполучить обаятельную улыбку Дмитрия Нагиева. А вот если родиться с парализованным нервом, то будет совсем не до улыбок.
У 4-летней Кати Дмитриевой из Ярославля с рождения парализована половина лица. Если мама Маша поцелует левую Катину щеку, то девочка не почувствует тепло маминых губ. И прикосновение ладошки тоже не почувствует. Надо гладить с силой и целовать крепко-крепко. Тогда есть шанс.
Вот Катя плачет, а одна сторона не плачет. Улыбается – и снова наполовину. Парализованное лицо – это не больно. Это невыносимо.
Во время беременности Катя неудачно улеглась у мамы в животе. Впечаталась в стенку матки левой щекой, будто пассажир переполненного автобуса в стекло. На последнем УЗИ на эту странную позу врачи обратили внимание, но сделать ничего не смогли. Уже потом, когда Катя родилась с асимметричным лицом, по тому УЗИ и установили причину патологии – «синдром внутриутробного сдавливания».
Мама всегда смотрит на дочку справа. С этого ракурса только и понятно, когда Катя счастлива, а когда расстроена. А с другой стороны – опущенный уголок губ (Катя не чувствует если из него потекут слюнки) и будто припухшая от пчелиного жала щека. Девочка даже жует только правой стороной челюсти.
А еще Катя не умеет моргать. Когда она засыпает, ее левый глаз остается открытым. Мама опускает веко рукой. В садике во время тихого часа это делает воспитательница. Если забыть, роговица пересохнет и покраснеет, глаз опухнет и начнет слезиться. Тогда ни в садик, ни на площадку нельзя. Каждые два часа Маша капает дочке на роговицу физраствор и смягчающие капли. Хранит пузырек под подушкой, второй – в сумочке, третий – в шкафчике в садике.
Но даже с парализованным наполовину лицом Катерина красавица, в маму. Только сходство потихоньку стирается, а паралич прогрессирует. Не сформировавшийся правильно нерв отмирает и превращается в вату, его ядро разрушается с каждым годом все больше.
«То, что не работает, атрофируется – такой закон», — повторяет Маша. Мышцы в Катиной щечке не работают, а по нерву не бежит сигнал. Он будто обесточенный электропровод. Не помогли разряды тока, которым врачи пытались оживить нерв, бессильно консервативное лечение, массажи. «У дочки уже упало зрение на левом глазу, дома она ходит в очках. Идет набухание челюстных мышц. После 30 лет, когда к необратимому процессу подключится гравитация, половина лица просто сползет вниз. Это будет уже не дефект и не асимметрия, а уродство», — рассказывает Маша о том, что ждет ее Катю, если не сделать операцию. А если сделать?
Дело в том, что в родном Катином Ярославле живет доктор Михаил Новиков, который умеет возвращать детским лицам чувствительность. Мама с дочкой у него уже были. Михаил Леонидович осмотрел ребенка и обещал помочь. Сначала он пересадит нерв со здоровой щеки, а через год сделает пересадку мышц с бедра девочки. Каждый этап будет сопровождаться усиленной реабилитацией. Маша видела фото других пациентов доктора Новикова. Она хотела расплакаться от радости. Неужели у ее Кати будет такое же лицо? Но расплакалась, когда услышала стоимость операции — 968 550 рублей.
У Дмитриевых таких денег нет. А у Маши даже нет родителей, чтобы было кому поплакаться в безвыходной ситуации. Есть лишь тетя, которая поддерживает во всем. Недавно Маша оставила место в юридической конторе, чтоб повезти дочку в Москву оперироваться по квоте. А там их развернули – «Лучше Новикова никто вам операцию не сделает». И вот Дмитриевы снова лицом к лицу с неразрешимой проблемой. 880 тысяч! А ведь у Кати даже нет инвалидности. Не положено с ее патологией.
То, что не работает, атрофируется и умирает. Это не только про лицевой нерв. Это и про доброту. Ведь в нас она не парализована? Сигнал проходит? Давайте поможем!
Новиков Михаил Леонидович, врач травматолог-ортопед высшей квалификационной категории, пластический и реконструктивный хирург. Специалист по хирургии нервов.
Дмитриева Екатерина — ребенок с врожденным левосторонним лицевым параличом, у нее отсутствует мимика на одной стороне, справа же хорошее, нормальное движение. Это вызывает явную асимметрию. Проведение операции имеет и эстетическое, и функциональное значение, со временем асимметрия усилится, будет хуже функционировать глаз. Чтобы восстановить функцию движения, надо перенести на левую сторону лица как новый нерв, так и новую мышцу. Это планируется сделать в 2 этапа. Во время первого этапа происходит перемещение здорового нерва со здоровой стороны лица на парализованную. Регенерация займет по времени около года. После этого пересаживается участок мышцы бедра на левую сторону лица с целью заместить функцию отсутствующих мышц лица. Ранее пересаженный нерв будет отвечать за функцию этих мышц. Благодаря этой высотехнологичной операции восстановится симметричность мимики, левая сторона будет развиваться и расти как остальная мускулатура у девочки, исчезнет деформация.
Кости черепа Софии срослись раньше времени. Через остренький лобик тянется гребешок, делящий голову на две половинки. Без операции девочке грозит инвалидность, проблемы со слухом, зрением, отставание в развитии. Но если сделать операцию, девочка будет абсолютно здорова. Для операции нужна особенная пластина, которую не нужно в дальнейшем удалять из черепа. Она станет с ним единым целым, а лоб станет обычным, гладким.
Тёма в три месяца держит голову и пытается переворачиваться в кроватке. Участковый педиатр хвалит ребенка за отличный аппетит, а родители за крепкий сон. Так сразу и не скажешь, что этот мальчик однажды может перестать четко видеть, хорошо слышать, крепко спать и развиваться. Дело в том, что у Тёмы патология черепа — лобный шовчик зарос раньше времени, и мозгу некуда расти. Нужна операция с использованием специальных биорезорбируемых пластин.
Ваня четыре года живет на маминой почке. Трансплантацию провели, когда мальчишке было чуть больше года. Чтобы донорский орган работал без сбоев и не началось отторжение, важно проходить плановые обследования. Но из-за сопутствующего диагноза – аутизма – госпитализировать Ваню на несколько дней в больницу крайне тяжело. Зато есть возможность сдать все анализы и пройти биопсию в одном месте за один день. Нужна наша помощь.
У малышки плагиоцефалия – деформация черепа, вызванная преждевременным сращиванием его частей. Коронарный шов, идущий от уха до уха через середину головы, должен был зарасти лет через 20, когда Полина станет большой и поступит в институт, а частично затянулся и окостенел ещё внутриутробно. В результате головной мозг девочки оказался в ловушке, ему некуда расти. Необходима операция с использованием специальных пластин.
У Марка виски будто — будто вдавлены пальцами внутрь пластилинового черепа. Глазницы близко сведены к переносице, а лоб острой горкой выпирает вверх. Швы черепа срослись рано, родничок затянулся, мозгу малыша некуда расти — тупик. Необходима операция по реконструкции черепа с использованием специальных пастин.
На десятый день жизни состояние Матвея стало резко ухудшаться, живот раздулся так, что пришлось срочно оперировать. Врачи удалили часть тонкой и слепой кишки. Иначе из-за некроза кишечника мальчик бы просто погиб. С тех пор малыш питается внутривенно и нуждается в специальных смесях и расходных материалах для капельниц.
У Егора редкий синдром Мёбиуса. Его лицо полностью обездвижено и лишено мимики. Из-за атрофии мышц и неумения моргать ухудшается зрение, плохо формируется речь и часто возникают проблемы с прикусом и зубами. Сегодня этим редким пациентам врачи успешно возвращают мимику. Две уникальные операции по пересадке нервов и мышц, взятых из ноги ребенка, долгая поэтапная реабилитация — и на первых школьных фото Егор уже точно будет улыбаться.
У Абубакара краниосиностоз — кости черепа срослись раньше времени. Обычно таких малышей оперируют до года. Но с Абубакаром все вышло иначе, и диагноз подтвердился лишь к четырем годам. Косточки уже окрепли и колдовать над ними сложнее. Высоки риски кровопотери. Но Алиевы все же нашли врача, который готов помочь. Сейчас Абубакару нужна специальная пластина для реконструкции черепа, иначе патология скажется на слухе, зрении и развитии мальчика.
У Вари непрерывно рецидивирующая наджелудочковая тахикардия. Внезапно, без видимых причин, ее сердце начинает часто-часто сокращаться в своих верхних отделах. Варе становится плохо, начинается одышка, слабость. Приступ может длиться от нескольких минут до нескольких дней. Врачи направляют её в Москву, где сердце исследуют, чтобы определить местонахождение аритмогенных участков, а потом устранят их с помощью тока высокой частоты.
В семье Кузнецовых две глухонемые девочки — Виолетта и Алиса, которым нужны слуховые аппараты. А Катя с мужем Вадимом даже рассказать о своей беде не могут, только написать. Они тоже «тихие» от рождения. Как и всем любящим родителям, им хочется, чтоб их дочери жили иначе, чем они, лучше, счастливее. У сестёр будет такой шанс — с современными мощными аппаратами они смогут спокойно учиться и работать среди слышащих людей.
Вы можете помочь ещё больше! Расскажите друзьям о нас!
Вернуться на главную